Артемида - Страница 46

— Сам знаешь, как оно бывает, я прямо вся теряюсь, когда звонит красивый парень. Ну ладно, пока, приятно было побеседовать.

Я двинулась по коридору, ожидая, что он попытается меня удержать, но он пристроился сбоку и пошел рядом со мной:

— Ты же понимаешь, почему я здесь?

— Понятия не имею, — ответила я. — Это что–то свойственное канадцам? Тебе необходимо попросить прощения за что–то, чего ты не делал? Или ты просто хочешь вежливо открыть дверь для кого–то?

— Я полагаю, ты слышала, что случилось с комбайнами «Санчез»?

— Ты имеешь в виду эту историю, которую передают все наши новостные сайты? Да, слышала, Руди сцепил руки за спиной:

— Это ты сделала?

Я округлила глаза, придав лицу выражение шока:

— А зачем мне было это делать?

— Это был мой следующий вопрос.

— А что, кто–то обвинил именно меня?

Он покачал головой:

— Нет, но я слежу за тем, что делается в моем городе. У тебя есть РБП-скафандр и есть опыт нарушения закона. Наводит на мысли, что неплохо было бы разобраться, чем ты занималась все это время.

— Я всю ночь была у себя, — ответила я. — Если не веришь, проверь мой Гизмо. Я официально позволяю тебе это сделать, чтобы ты не тратил время, запрашивая разрешение Администратора Нгуги.

— Непременно проверю, — ответил Руди. — Ты позволишь мне поделиться этой информацией с Бобом Льюисом из Гильдии РБП? Он просил установить местонахождение всех, у кого есть РБП-скафандр.

— Нет проблем, делись. Это избавит меня от необходимости отвечать на лишние вопросы.

— Может, у Боба и не будет больше вопросов, но я человек подозрительный от природы, — заметил Руди. — То, что твой Гизмо был дома, еще не означает, что ты тоже там была. У тебя есть свидетели?

— Нет. Несмотря на всеобщее мнение, я обычно сплю одна.

Руди выразительно поднял бровь:

— Компания «Санчез» в ярости. Гильдия РБП тоже не в лучшем настроении.

— Это не моя проблема. — Я резко завернула за угол, чтобы отделаться от него, но Руди не отставал. Он явно ожидал этого.

Говнюк.

— Давай сделаем так, — Руди вытащил свой Гизмо, — я заплачу тебе сто жетонов, если ты просто скажешь мне правду.

— Что… — Я даже остановилась.

Он что–то напечатал в своем Гизмо: «Сто жетонов. Прямой перевод с моего личного счета на твой».

Мой Гизмо пискнул, и я вытащила его из кармана: «Получен перевод от Руди Дюбуа — 100 g. Принять?»

— Какого черта? Что ты вообще делаешь?

— Плачу за то, чтобы ты сказала мне правду.

Я отклонила платеж:

— Слушай, Руди, это чересчур. Я уже сказала тебе правду.

— Тебе не нужны 100 жетонов? Если ты и так сказала мне правду, просто возьми деньги и повтори еще раз.

— Руди, отстань.

Он понимающе глянул на меня:

— Я так и думал.

— Что ты думал?

— Я знаю тебя еще с тех пор, как ты была малолетней нарушительницей. Может, ты и не хочешь это признавать, но ты очень похожа на своего отца. У тебя такой же этический подход к бизнесу.

— Ну и что? — надулась я.

— Ты весь день без остановки будешь врать, если это просто разговор. Но если я плачу за правду, то разговор превращается в сделку. Никто из семьи Башара никогда не нарушает условий сделки.

Я молчала, не в состоянии придумать ни одного язвительного ответа. Редкий случай, но бывает.

Руди показал на Бикки:

— Этот БИК отлично может открыть люк воздушного шлюза снаружи.

— Ну, предположим, что так.

— Для этого сперва необходимо выпустить его из купола.

— Ну, предположим.

— Ты могла бы вынести его, присоединившись к группе туристов.

— Руди, ты к чему все это ведешь?

Он постучал по экрану своего Гизмо:

— Воздушные шлюзы не оборудованы камерами, мы же не полицейское государство. Но в сувенирном магазинчике в Центре туризма установлена камера.

Руди повернул экран ко мне. На экране я шла через сувенирный магазин в своем камуфляжном костюме. Руди остановил картинку:

— Эта женщина заплатила за билет на поезд и, согласно полученным данным, ее зовут Нуха Неджем. Странное дело, но ее Гизмо сейчас отключен. Тебе не кажется, что она сильно напоминает тебя ростом, телосложением и цветом кожи?

Я наклонилась поближе к экрану:

— Ты вообще в курсе, что я не единственная маленькая арабская женщина на Луне? К тому же, на ней никаб. Ты когда–нибудь видел меня в традиционной одежде? Меня трудно назвать правоверной мусульманкой.

— Ее тоже, — он сменил картинку на экране, — в поезде есть камера наблюдения, так что глянь.

Теперь его Гизмо показывал запись с поезда. Тот милый француз встал и уступил мне место, я поклонилась и села.

— Надо же, — заметила я, — приятно знать, что рыцарство еще не умерло.

— Мусульмане никому не кланяются, — ответил Руди. — Даже пророк Мухаммед не разрешал, чтобы ему кланялись. Они кланяются только Аллаху и никому больше.

Вот дерьмо. Как я могла упустить из виду такую деталь. Может, надо было лучше слушать отца в юности — пока он не потерял надежду привести меня к вере.

Я хмыкнула:

— Даже и не знаю, что тут сказать.

Руди прислонился к стене:

— Джаз, на этот раз ты попалась. Это тебе не мелкая контрабанда. Ты причинила компании ущерб на сто миллионов жетонов, и ты за это поплатишься.

Я чувствовала, как меня начинает трясти. Но не от страха, а от злости. У этого говнюка нет дел поважнее меня? Да отвали ты от меня наконец, придурок!

Мне явно не удалось скрыть свои чувства от Руди.