Артемида - Страница 78

— Папа, это одна из лучших сварок, которые я когда- либо…

— Давай–ка займемся работой, — оборвал меня отец.

Я подтащила баллоны с кислородом и ацетиленом к месту работы и подсоединила горелку к аппарату.

— Отлично, — сказал отец. — Ты знаешь, как зажигается пламя в вакууме?

— Само собой, — ответила я. Я бы в жизни не призналась, что только несколько дней как обучилась этому трюку на горьком опыте. Я добавила кислорода в смесь, зажгла искру и отрегулировала вспыхнувшее пламя.

Когда я трудилась над уничтожением комбайнов, мне требовалась самая примитивная сварка. Все, что мне нужно было, это чтобы швы продержались до момента взрыва. Сейчас предстояла куда более ответственная работа. Для отца подобная сварка не представляла бы ни малейшей проблемы, но он не умел работать в безвоздушном пространстве. Так что нам пришлось объединить усилия.

— Пламя хорошее, — сказал отец. — Начни сверху, чтобы капли скатывались вниз. Поверхностное натяжение удержит их в бороздке.

— А как насчет потока газа? — спросила я. — Капли не выдует в «юбку»?

— Возможно, но немного. В вакууме вокруг огня не возникают завихрения воздуха, учитывать надо только давление самого пламени.

Я приложила алюминиевый стержень к верхнему краю «дюзы» и поднесла к нему горелку. В РБП-скафандре работать было неудобно, но не так уж и плохо. На конце стержня появилась капля расплавленного металла и, в точности следуя предсказанию отца, скатилась в бороздку и заполнила зазор.

Я привычно поднесла пламя горелки к капле, чтобы металл оставался расплавленным.

— Не надо, — подсказал отец. — Металл останется жидким дольше, чем ты ожидала. Воздуха нет, поэтому тепло не уходит. Окружающий металл поглотит небольшое количество тепла, но большая часть энергии уйдет на изменение состояния металла, так что тепло не распространится далеко.

— Поверю тебе на слово, — ответила я и снова направила горелку на алюминиевый стержень.

Дейл стоял неподалеку, готовый, если что, спасти мою жизнь.

Все повторяется: опять вакуум и опять расплавленный металл. Если бы капля металла прожгла мой скафандр, моя жизнь была бы в руках Дейла. Это ему пришлось бы затаскивать меня в кабину лунохода, поскольку я сама была бы слишком занята, умирая от удушья.

Я потихоньку вела шов по периметру «дюзы». Отец подсказывал мне, когда работать побыстрее, а когда замедлить темп. Наконец я вернулась к началу шва.

Я выдохнула и присвистнула:

— Ну что, пора проверить давление.

— Нет, еще рано, — возразил отец. — Сделай еще один шов по всей окружности, так, чтобы он полностью закрыл первый.

— Шутишь? — запротестовала я. — Отец, шов вполне надежный.

— Сделай еще один, Джазмин, — твердо сказал он. — Торопиться тебе некуда. Ты просто нетерпелива, как всегда.

— Вообще–то мне как раз есть куда торопиться. Работу нужно закончить прежде, чем приедет следующая смена рабочих цеха.

— Сделай. Второй. Шов.

Я театрально застонала, совсем как девочка–подросток (отцу всегда удавалось заставить меня почувствовать себя снова в детстве):

— Дейл, принеси мне еще стержни.

— Нет, — ответил Дейл.

— А в чем дело?

— Пока у тебя в руках сварочная горелка, я с тебя глаз не спущу, я постоянно буду не далее трех метров от тебя и руки у меня должны быть свободны.

Я застонала еще громче.

Потребовалось еще двадцать минут, чтобы завершить второй шов под бдительным присмотром Дейла.

— Хорошая работа, — сказал отец.

— Спасибо, папа.

Он был прав, работа действительно была хорошая. Теперь цилиндр воздушного убежища был надежно приварен к оболочке плавильного купола. Все, что оставалось сде- лать, это прорезать отверстие в оболочке купола изнутри убежища, и «лаз» готов.

Я положила горелку на камень и показала Дейлу пустые руки. Убедившись, что я выполняю установленные им строгие правила безопасности, он пошел за надувным тоннелем.

Это был тот же тип надувной «кишки», которым мы пользовались во время пожара на Квинслендской стеклянной фабрике — гофрированная труба с жестким коннектором для воздушного шлюза на каждом конце. Мы с Дейлом оба подняли по кольцу и попятились друг от друга: я двинулась к воздушному убежищу, Дейл — к луноходу.

Я запихнула все сварочное оборудование и баллоны в трубу и подсоединила коннектор к воздушному убежищу. Потом я подошла к Дейлу, и мы оба забрались в воздушный шлюз лунохода, втянули за собой трубу и подсоединили ее к раме шлюза.

Я смотрела через трубу на пока еще закрытый люк воздушного убежища.

— Ну что, пора проверить свою работу, — сказала я.

Дейл взялся за вентиль:

— Гляди в оба. Хотя мы оба в скафандрах, это не гарантирует полной безопасности. Если что–то не так с соединениями, может произойти взрывная декомпрессия.

— Спасибо, что напомнил, — ответила я. — Постараюсь вовремя отпрыгнуть, если на меня со скоростью звука пойдет взрывная волна.

— Ты могла бы не быть такой стервозой.

— Могла бы, — согласилась я, — но вряд ли буду.

Дейл повернул вентиль, и из кабины лунохода туманной струей вырвался воздух. Я проверила показания дисплея скафандра и убедилась, что он показывает 2 кПа — около 10% обычного давления в Артемиде.

Внутри лунохода завыла сирена тревоги.

— А это еще что такое? — спросила я.

— Сигнал утечки воздуха, — ответил Дейл. — Бортовая система знает, сколько воздуха нужно, чтобы заполнить шлюз, а мы сильно превысили эти показатели. Мы же заполняем воздухом весь тоннель.